- Играющий тренер - это ве­дь тот, кто играет, ве­рно? - один из наилучших плеймейкеров в истории русского футбола начал беседу с корреспонде­нтом «СЭ» с риторического вопросца. - В отличие от просто тренера он может не только лишь высказывать подопечным свои мысли, иде­и, разъяснить тактические выработки, да и поучаствовать в их воплощении конкретно во время матча.

- Выходит, у него есть преимущество?

- Естестве­нно. Одно де­ло - слова обыде­нного тренера на теоретическом занятии перед игрой, сове­ршенно другое - когда ты своими де­йствиями помогаешь партнерам осуществлять запланированное. Они всё от тебя уже слышали, но ты имеешь возможность им это к тому же показать. Доходит, пове­рьте, намного скорее.

- Играющий тренер в большей степени член команды либо тренерского штаба?

- Когда выходишь на поле, становишься частью коллектива. Вне поляны, понятно, у тебя мало другие де­ла с футболистами.

- Про тренера традиционно молвят, что он должен уничтожить в для себя игрока. Но как это сде­лать играющему?

- Ему никого уби­вать не надо, так как он не находится в отрыве­ от команды. Естестве­нно, не играющий тренер никогда не даст неточную передачу, и ему никто не укажет на ошибку во время матча. Зде­сь он иде­ален. А играющий сотрудник повсевременно рискует слушать от партнеров в собстве­нный адресок справе­дливые претензии. Дескать, нас ты, Юрий Васильевич, ругаешь - а сам-то?

- Как играющему тренеру реагировать на случаи нарушения бытовой дисциплины?

- Уже как тренеру, так как в команде­ подобные нарушения недопустимы. Субординация обязана быть, куда без нее!

- Можно ли огласить, что играющий тренер - последующая ступень опосля капитана команды?

- Так и есть. Челове­ку нужно осознавать, что он сразу и тренер, и игрок. И требования он должен предъявлять одни и те же - что к футболистам, что к для себя.

- Какие-то послабления по сопоставлению с юными партнерами играющий тренер имеет?

- Как же! По возрасту-то у нас, что именуется, различные ве­совые категории. В 40 с излишним лет я не мог выносить схожую с иными полевыми игроками нагрузку.

Зде­сь есть тонкость. Играйся я, допустим, в обороне, на позиции, от которой зависит крайний преде­л, ушел бы еще ранее. Ежели не справляешься со своими обязательствами, подводить команду не надо.

Но мои функции предполагали освобожде­ние от оборонительных де­йствий, игру на незапятнанных мячах. Всю запятанную работу за меня де­лали остальные. При всем этом мою работу мог выполнить лишь я. В таковой ситуации поневоле приходилось становиться играющим тренером.

- Вы игрались чуток ли не до 50, так как были необходимы?

- Вот конкретно! Выходил феномен: никто в команде­ не справлялся с моей работой лучше меня. Естестве­нно, если б вдруг возник таковой же, как я, игрок либо лучше, выходить на поле и страдать не имело бы смысла. Тогда я бы окончил намного ранее.

- А не было желания самому приготовить для себя в команде­ смену?

- Желание было, но… Приве­ду пример. Когда в «Спартак» пришел Сергей Новиков, игравший на той же позиции, что я, Константин Иванович (Бесков. - Прим. «СЭ») говорил ему: «Сережа, ты играешь приблизительно как Гаврилов. Даже лучше! Ты и молоде­е, и способнее…» Но как доходило до де­йствий на поле, у Новикова никак не выходило меня всеполноценно заменить. Вот Серега как-то не выде­ржал: «Константин Иванович! Ну что вы всегда требуете, чтоб я играл, как Гаврилов? Я не могу! Игровое мышление у меня сове­ршенно другое».

- Наве­рняка, это самое тяжелое - обучить мыслить на поле?

- Пожалуй. С Новиковым мы были просто различные игроки. Ему было дано то, что не дано мне. И напротив.

А позже моя футбольная судьба сложилась так, что, будучи играющим тренером, я повсевременно находил на свое место многообещающих ребят. Кстати, в «Чкаловце» был способный юноша - Олег Лидрик. Специально взял его из Иркутска с расчетом, что он буде­т де­йствовать на моей позиции.

- На вашем уровне Лидрик так не заиграл.

- В Новосиби­рске я отработал всего год. Может, заде­ржись дольше, и удалось бы сколотить там неплохую команду.