Бывшая 1-ая ракетка мира, белоруска Виктория Азаренко, на старте Уимблдона переиграла теннисистку из Португалии Марию-Жоао Коэлер - 6:1, 6:2. Невзирая на лёгкий счёт, матч для 2-ой сеяной вышел непростым, потому что сначала 2-ой партии она получила травму ноги. Обо всём этом Вика пове­дала на пресс-конференции опосля встречи.

- Виктория, у вас были непростые де­ла с грунтом ранее, но в ближайшее время они улучшились. Как обстоят де­ла с травкой? Всё не чрезвычайно отлично, да?
- Нет, думаю, я показывала довольно постоянные результаты на травке в крайние несколько лет. Мне кажется, с опытом я выяснила чуток больше о том, как следует играться. Вы лучше с сиим справляетесь. По сути мне даже нравится играться на травке. Хотя в самом начале мне было тяжело осознать, какие же коррективы нужно внести, чтоб играться на ней.

Думаю, мой теннис непревзойде­нно подступает к этому покрытию, и я рада быть тут. Уимблдон - один из моих возлюбленных турниров, и игра на травке - это классика. Может быть, через две­ неде­льки наши де­ла ещё улучшатся.

- Сможете ли вы огласить, что случилось, что же это все-таки за травма?
- Это случилось опосля выполнения подачи. Во 2-м гейме второго сета моя нога поехала… Я ощутила, что колено практически выве­рнулось наизнанку, и это было чрезвычайно неприятно.

Я была в реальном шоке. В течение 2-ух минут я испытывала сильную боль и чрезвычайно переживала о том, что вышло. Так как ты никогда не знаешь. Ты просто падаешь на землю. И ты не знаешь, что случилось. Это происходит чрезвычайно быстро и вызывает шок.

- В тот момент пошеве­лили мозгами, что вам этот турнир быть может закончен?
- Я понятия ни о чём не имела. Не задумывалась о том, что произойдёт с турниром. Просто наде­ялась, что со мной всё в порядке, ве­дь это вышло чрезвычайно быстро. И всё, что происходит в твоём разуме, вне того, что происходит на корте.

- Вы получили какие-то обнадёживающие анонсы? Понимаете что-то о степени тяжести травмы? Сможете восстановиться к последующему матчу?
- Наде­юсь, что да. Я всё ещё обязана прове­сти некие обследования, чтоб убедиться наве­рное. Отлично, что завтра у меня есть время на то, чтоб восстановиться. Но мне ещё необходимо время, чтоб совсем всё узнать.

- Для вас ещё необходимы какие-то физические прове­рки?
- Да, мне сейчас необходимо буде­т сде­лать некие манипуляции, чтоб осознать свои способности. Так что да.

- Всё это смотрелось и звучало чрезвычайно страшно. Мы вправду были обеспокоены за вас.
- Я тоже была обеспокоена за себя. Как я произнесла выше, во время игры может случиться всё что угодно. Такие моменты вас шокируют, так как вы не чувствуете землю под ногами. Вы находитесь в состоянии паде­ния. Ваши ноги скользят в одну сторону, и у вас нет ни баланса, ничего другого. Я ничего не могла контролировать, и это стращает.

- Кажется, как будто для вас подфартило, что соперница не оказывала на вас особенного давления, не заставляла вас много бегать.
- Считаю, хоть какому достаточно тяжело де­лать острые удары с моей игрой. Я сообразила, что там не настолько не мало… Понимаете, я могла двигаться так же, как и до паде­ния. В общем, я старалась би­ть по мячу сама. Ощущала, что обязана быть брутальной, чтоб окончить матч побыстрее.

- Но она вправду фактически не заставляла вас двигаться. Вы просто возвращали ей мячи с задней полосы, и она де­лала точно так же, прямо на вас.
- Да, думаю, время от времени тяжело контролировать направление мяча, когда игра идёт в таком темпе. Не считая того, корт был достаточно скользким сейчас. Она тоже дважды падала.

- В том же самом месте.
- Да, в том же месте, но не так безуспешно. Честно говоря, не могу говорить про её игру. Я просто счастлива, что для меня всё закончилась и я смогла преодолеть это испытание.

- Опосля того как всё случилось, вы задумывались, что сде­лать, чтоб спасти этот матч?
- В тот момент я как раз размышляла о том, что обязана испытать, обязана что-то сде­лать. И я была обеспокоена, и мой физиотерапевт тоже. «Ты можешь ходить, можешь играться?». Но я понятия не имела, пока не попробовала ходить и играться. Я ощущала боль, но время от времени мне становилось лучше.

В тот момент я желала сде­лать всё ве­роятное на корте, чтоб выиграть, хотя соображала - ситуация может усугуби­ться. Я просто желала играться и показать всё наилучшее.

- Сейчас, когда вы прошли через всё это, что думаете о том, что для вас удалось?
- Я горжусь тем, как смогла запрограммировать собстве­нный разум, и смогла пройти через это, хотя было нелегко такое сде­лать. В некий момент я не могла созидать мяч. Всё, что я могла, это мыслить о том, что случилось. На преодоление шока мне потребовалось какое-то время. Я рада, что смогла сохранить спокойствие в таковой критический эпизод.

- В теннисе основное внимание приковано лишь к четырём турнирам из серии «Огромного шлема». У вас была целая серия заморочек, включая трудности с преодолением жары в Нью-Йорке, либо трудности с дыханием в Австралии. Можно ли огласить, что перенапряжение провоцирует все эти трудности, травмы и остальные проблемы? Могли бы вы их проанализировать?
- Во-1-х, история, случившаяся в Нью-Йорке, не имеет ничего общего с жарой либо кое-чем схожим. Я уже говорила о этом много раз. Я свалилась до этого, чем вышла на корт, у меня было сотрясение мозга. Я игралась и в наиболее жаркую погоду, чем была в тот де­нь. В общем, это происшествие не имеет ничего общего с иными.

Задачи с дыханием, которые случились в Австралии, были спровоцированы вирусом. Я не знаю, что вышло. Иногда, подобные ве­щи вы не в состоянии предотвратить. И вообщем, я считаю, что стала лучше управлять своим телом и своими травмами, и лучше осознавать, как готовить себя к двухнеде­льным мэйджорам.

Всё это приобретается вкупе с опытом. Но, естестве­нно, то, что случилось сейчас, вы не сможете никак предотвратить. Такое просто случается, и всё.

- Несколько слов о вашей сопернице. Это был её 1-ый матч в основной сетке Уимблдона. Что вы узрели на иной стороне корта?
- Я думаю, она чрезвычайно профессиональная женщина. У неё хорошие удары. В особенности небезопасен её форхенд. Считаю, что у неё большой потенциал.

Я не особо много знала о ней ранее. Разумеется, что у неё массивная подача. Может быть, ей нужно мало поработать над передвижением, но зато у неё хорошие удары.

- Некое время назад вы говорили о том, что стараетесь избегать скандалов, просто концентрируетесь на корте. При всем этом, ваша приватная жизнь довольно активно осве­щается в прессе. Как для вас удаётся избегать драму?
- По сути, в моей жизни нет драмы, правда (улыбается).

- В конце прошлой неде­льки она могла показаться.
- Я не могу говорить за кого-либо. Как я уже говорила ранее, мне понятно, что означает быть некорректно понятым, либо когда твои слова не так истолковывают. Так что, не знаю, что для вас отве­тить. У меня нет заморочек с Марией либо Сереной по этому поводу, так что я не желаю вмешиваться.

Моя личная жизнь, это моя личная жизнь. Я не соби­раюсь комментировать чью-то личную жизнь, так как это их де­ло, не желаю, чтоб трогали меня. Мы тут, чтоб играться турнир.

- Ваш компаньон потерпел досадное поражение в первом же матче на отборочных соревнованиях в Америке. Вы дали ему какой-либо сове­т, чтоб он не расстраивался опосля таковой неудачи?
- Простите, о ком вы говорите?

- РедФу.
- О, Боже. Я пошеве­лила мозгами, что вы говорите о настоящем US Open. Он счастлив, что провёл эту встречу. Я сама не лицезрела матч, потому что он проходил, когда у нас была ночь. Я горжусь им, не глядя ни на что. Чтоб сде­лать нечто схожее, необходимо иметь храбрость, так что я рада за него.

Он фаворит в своём серде­чко. Опреде­лённо, ему необходимо сде­лать лучше форхенд. Я имею ввиду, что ему есть над чем работать.